Новая Морская доктрина РФ разительно отличается от редакции 2015 года. Мир, описываемый в ней, представляется гораздо более тревожным и опасным, конфликтный потенциал в нём существенно вырос. В то же время документ 2022 года более амбициозен. О том, что изменилось в доктрине и мире, подробно пишет Прохор Тебин, кандидат политических наук, независимый военный эксперт.
В День Военно-морского флота 31 июля 2022 года президент Российской Федерации Владимир Путин подписал Указ № 512 «Об утверждении Морской доктрины Российской Федерации». Предыдущая Морская доктрина была утверждена 26 июля 2015 года.
Обновление Морской доктрины России назрело давно в связи с рядом существенных изменений региональной и международной обстановки, включая проведение операции в Сирийской Арабской Республике, подписание Конвенции о правовом статусе Каспийского моря от 12 августа 2018 года, утверждение «Основ государственной политики Российской Федерации в области военно-морской деятельности на период до 2030 года» в 2017 году и новой редакции Стратегии национальной безопасности России в 2021 году, резкое обострение отношений России со странами коллективного Запада, а также проведение специальной военной операции на территории Украины, Донецкой Народной Республики и Луганской Народной Республики.
Национальные интересы, вызовы и риски
Документ существенно увеличивает число национальных интересов России в Мировом океане – с восьми до четырнадцати.
Расширяется трактовка национальных интересов в части обороны, безопасности и свободы открытого моря. Отмечается необходимость сохранения за Россией «статуса великой морской державы, деятельность которой направлена на поддержание стратегической стабильности в Мировом океане» в условиях «формирующегося полицентричного мира». Отдельно упомянуты обеспечение безопасного функционирования морских трубопроводных систем и гарантированного доступа к глобальным транспортным коммуникациям.
К перечню национальных интересов добавлены развитие Арктической зоны Российской Федерации (АЗРФ) и Северного морского пути (СМП). В части развития АЗРФ сделано важное дополнение касательно «полномасштабного освоения континентального шельфа Российской Федерации за пределами 200-мильной исключительной экономической зоны» – с оговоркой, что это возможно после закрепления внешней границы российского континентального шельфа в соответствии со статьёй 76 Конвенции ООН по морскому праву.
Немаловажным является разделение районов обеспечения национальных интересов России в Мировом океане на жизненно важные, важные и другие. К жизненно важным районам отнесены, помимо территориальных вод, исключительной экономической зоны (ИЭЗ) и континентального шельфа за её пределами в Арктическом бассейне, также акватории СМП, Охотского моря и российский сектор Каспийского моря. Примечателен также перечень важных районов обеспечения национальных интересов, который включил Азовское и Чёрное море, Черноморские, Балтийские и Курильские проливы, восточную часть Средиземного моря, а также районы прохождения мировых морских транспортных интересов.
Важным отличием новой Морской доктрины, является, как верно указывает Илья Крамник, корректировка определения национальных интересов России в Мировом океане. Редакция 2015 года увязывает в данном понятии потребности государства и общества с морским потенциалом России. Редакция 2022 года определяет национальные интересы как «объективно значимые потребности государства и общества» без привязки к морскому потенциалу.
Прямо отмечается противодействие самостоятельной внешней и внутренней политике России со стороны США и их союзников, реализующих в отношении России политику сдерживания, а также сохраняющаяся роль фактора силы в международных отношениях.
Морская доктрина выделяет десять связанных с Мировым океаном вызовов и угроз национальной безопасности и устойчивому развитию России. Ключевыми из них являются противостояние со стремящимися доминировать в Мировом океане США и их союзниками, включая НАТО, их стремление к ограничению доступа России к ресурсам Мирового океана и жизненно важным морским транспортным коммуникациям, а также территориальные претензии к России «ряда государств, касающиеся некоторых её приморских и островных территорий». Отдельно выделяется возрастание конфликтного потенциала в Арктике, связанного с усилением иностранного военно-морского присутствия и попытками ослабить контроль России над СМП.