Источник: kremlin.ru
В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!
Все меня видят, слышат? Отлично.
Сегодня мы обсудим ситуацию в отрасли, которая во многом определяет динамику, стиль, возможности современной жизни человека, уровень деловой и социальной активности, перспективы рынка труда, развитие городов, территорий: речь пойдёт о связи и информационных технологиях.
В этой сфере у нас уже занято более миллиона специалистов, действуют около 60 тысяч организаций, и они добиваются весомых, значимых результатов. По целому ряду параметров, включая развитие мобильной связи, доступность интернета, Россия уверенно входит в число мировых лидеров. Отечественные компании предлагают надёжные программные решения, которые конкурентоспособны и внутри страны, и на глобальном рынке.
Хочу поблагодарить российские телекоммуникационные компании, профильных специалистов, которые в условиях возросшей нагрузки обеспечили непрерывную работу и высокий уровень востребованных сервисов.
При этом отмечу, что текущая ситуация стала не только вызовом для сферы связи и IT. Те компании, которые пошли навстречу растущему спросу, предоставили бесплатные услуги, в конечном итоге выиграли. Я помню нашу встречу ещё в начале этого пути, что называется, и тогда на встрече с предпринимателями некоторые сказали, что некоторые отдельные сервисы предоставят бесплатно, и действительно выиграли, сумели значительно нарастить свою клиентскую базу.
Кроме того, вынужденные ограничения мотивировали многие предприятия и организации по‑новому взглянуть на привычные бизнес‑процессы, активнее внедрять цифровые решения для увеличения эффективности своей работы. Сама жизнь показала, насколько важно быстро и смело использовать широкие возможности цифровизации, и не только в бизнесе, но и в сфере государственных услуг, в образовании, в медицине, просто в повседневной жизни людей.
Надо, что называется, подхватить эти тенденции перехода в «цифру», брать пример с компаний – лидеров цифровизации. Вот Герман Оскарович [Греф] у нас тоже сегодня присутствует, мы с ним вчера это обсуждали: имею в виду, конечно, в том числе и Сбербанк, который де‑факто стал одним из главных участников рынка информационных технологий. И конечно, необходимо создать условия для ускоренной разработки и внедрения отечественных технологий в сфере связи и IT, которые послужат базой для создания качественных, востребованных продуктов и сервисов.
Напомню: многие ключевые решения для развития отрасли информационных технологий и связи у нас уже предусмотрены, в том числе в рамках национального проекта «Цифровая экономика». Целый ряд конкретных поручений был обозначен и в Послании Федеральному Собранию в январе этого года. Все они должны быть реализованы. Нужно максимально действовать здесь на опережение, отсекать разного рода архаичные препоны – естественно, учитывая все аспекты обеспечения кибербезопасности, защиты прав, свобод граждан.
При этом важно не упустить из виду трудности, с которыми сейчас столкнулась как сама отрасль, так и экономика в целом. Прежде всего это возможное вынужденное снижение расходов реального сектора на инновации, на программное обеспечение и сопутствующие услуги. Из‑за объективных финансово‑экономических ограничений – мы это видим, даже в цифрах можно посчитать – у многих предприятий просто не будет хватать ресурсов на такие программы развития.
В этой связи, конечно, обращаюсь к коллегам в Правительстве и в регионах: нужно уделить самое пристальное внимание мерам поддержки спроса на продукцию наших IT‑компаний. Причём это касается как внутреннего рынка – прежде всего, конечно, внутреннего рынка, – но и экспорта. Здесь нужно постоянно прорабатывать и предлагать дополнительные решения, чтобы обеспечить устойчивую работу и дальнейшее развитие отрасли. Мы примерно то же самое делаем в других отраслях, по которым проводили отдельные совещания: скажем, в автопроме, в авиации и так далее. Нужно сохранить доходы людей, занятых в этой сфере, и создать новые рабочие места. Рассчитываю сегодня услышать конкретные предложения на этот счёт.
И конечно, ключевой вопрос для развития сферы связи и IT – это подготовка профессиональных кадров. Именно специалисты, их знания и опыт определяют конкурентоспособность российских компаний, успешность отечественных продуктов и разработок на рынке.
Мы все хорошо знаем, что сфера информационных технологий отличается высокой, если не сказать очень высокой мобильностью сотрудников, причём глобальной. Но это не значит, что нужно, как в прежние времена, «хватать и не пущать». Напротив, нужно создавать открытые, привлекательные, конкурентные условия для работы и воплощения передовых идей именно здесь, у нас, в России, формировать стимулы для сохранения и реализации потенциала отечественных разработчиков программного обеспечения, технологий в области связи, привлекать профессионалов, перспективных молодых людей, молодёжь из других стран.
Так, для поиска талантов и развития специалистов на базе платформы «Россия – страна возможностей» запущен конкурс «Цифровой прорыв». В прошлом году в нём приняли участие 66 тысяч человек, они предложили свыше тысячи цифровых решений для таких сфер, как здравоохранение, образование, наука, логистика, жилищно‑коммунальное хозяйство и городская среда.
Призываю бизнес, федеральные и региональные органы власти обратить пристальное внимание на этот проект, это действительно масштабное мероприятие, масштабное событие, активно использовать разработки его участников.
В целом хотел бы услышать сегодня и мнение представителей бизнеса о том, какие дополнительные, может быть, решения необходимы для отрасли, в том числе с учётом новой реальности, которая будет формироваться в мире на этапе выхода из эпидемии и после него.
Давайте начнём.
Слово Валентину Леонидовичу Макарову, президенту некоммерческого партнёрства разработчиков программного обеспечения «Руссофт».
Пожалуйста, прошу Вас.
В.Макаров: Спасибо.
Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!
Для того чтобы представить себе, что произошло в индустрии во время пандемии, несколько цифр о том, с чем подошла индустрия к этому моменту.
В 2019 году, по предварительным данным, объём продаж на зарубежных рынках вырос примерно на 12 процентов, достиг 11 миллиардов долларов, а прямой экспорт из России составил примерно 7 миллиардов долларов, плюс столько же было продано на российском рынке, темпы роста и там, и там были примерно 10 процентов.
Началась пандемия, и мы следим за данными, которые даёт нам ЦБ, и делаем сами такие исследования раз в месяц, в начале каждого месяца. В апреле и в мае вместе с АРПП приходим к следующим выводам.
Первые недели, конечно, были очень тяжёлые: скачки поступлений выручки компаний колебались до 70 процентов, потом некоторая стабилизация, но начиная с середины апреля – апрель, май, первая неделя июня – мы видим, что снижение выручки компаний‑разработчиков программного обеспечения стало примерно 39, 42, 47, 40, последняя неделя – 39 процентов. То есть стабильно индустрия недополучает из экономики до 40 процентов выручки, которую бы она получала в прошлом году.
Это очень много, потому что, посмотрите, себестоимость нашей разработки включает в себя на 80 процентов фонд заработной платы: это сама зарплата плюс налоги на заработную плату. Если отнять 40 процентов, то получится, что мы вынуждены, компании реально вынуждены отправлять своих сотрудников в неоплачиваемый отпуск, снижать зарплату или прибегать к увольнениям. Это очень по‑разному для разных сегментов рынка: для одних компаний 80 процентов потери, для других, может быть, десять.
Есть пять процентов компаний, которые выросли на этом кризисе, потому что предложили новые решения, которых раньше не было. Но в целом падение неизбежно, потому что наши компании являются обслуживающими экономику. И там, где падает экономика, естественно, компании, которые обслуживают эти сегменты, падают очень сильно – до 80–90 процентов, и есть случаи и банкротства компаний. Как результат, мы считаем, по данным наших опросов получается, что процентов десять, наверное, всех разработчиков, которые работали в 2019 году в индустрии, могут потерять работу, а это примерно 50 тысяч человек.
Безусловно, большая часть [специалистов] будет сразу же перехвачена другими компаниями, которые будут расти, развиваться. Большая часть пойдёт работать в компании, которые выходят на экспорт, это такая серьёзная возможность выживания. Но тем не менее многие компании пропадут фактически, будут банкротами, и мы потеряем в ряде случаев командные компетенции, то есть те компетенции, которые позволяют делать большие проекты за счёт того, что накоплен большой опыт исполнения таких проектов.
Часть людей к тому же уедет, а это мы наблюдали по 2015 году, когда действительно был всплеск отъезда из России разработчиков, и в принципе сейчас возможен тоже такой вариант: это вообще невозвратные потери.
Что может последовать за этим, если не принимать мер? В первую очередь это, конечно, снижение потенциала индустрии, который сейчас чрезвычайно важен на этапе перехода к новому технологическому укладу. Потому что в этом переходе именно разработчики софта, те люди, которые создают новые ценности и, главное, инструменты цифровой трансформации, создания новых киберфизических систем, – они должны быть основой потенциала, основой развития всей страны в целом.
Очень важный аспект в этом новом технологическом укладе – уже жизнь показала, пандемия, что новые технологии, которые раньше казались, может быть, немножко технологиями будущего, приходят в жизнь. Дистанционное образование, дистанционная медицина, то, что появилось во время пандемии, дистанционная мультимодальная биометрическая идентификация человека, – все эти новые технологии стали частью нашей жизни. А за ними, безусловно, последуют другие киберфизические системы: это цифровое производство, «умная» энергетика, беспилотный транспорт.
Все эти технологии придут сюда, поэтому нам нужно иметь необходимый человеческий капитал, чтобы конкурировать с другими странами. А другие страны – Япония, США, Европейский союз, Китай – тратят уже не миллиарды, а триллионы долларов на то, чтобы в этом новом технологическом укладе завоевать лидирующие позиции.
Безусловно, нам ни в коем случае нельзя упускать этот человеческий капитал, с которым мы сейчас можем конкурировать, из страны и делать так, чтобы он терял свою квалификацию.
Мы, к счастью, имеем возможность сравнить последствия, к которым приводит мировой кризис. По данным 2015 года, по данным 2009 года, можем понять, какие могут быть последствия, а также можем предположить, какие меры могут быть эффективно приняты государством, для того чтобы предотвратить возможные последствия или, может быть, даже – самое главное – содействовать тому, чтобы стратегически индустрия развивалась и была готова занять одну из лидирующих позиций на мировом рынке в этом новом укладе.
Исходя из наших исследований 2015 года, можно заметить две важные тенденции. Первая тенденция: во время кризиса и после кризиса не уменьшились продажи за границей. Это значит, что перегруппировалась индустрия, смогла частично перейти в те компании, которые занимались экспортом, и сохранить темпы роста экспорта, темпы роста зарубежных продаж. А российский рынок очень сильно упал. И отсюда такой вывод.
Во-первых, необходимо, безусловно, в момент кризиса снижать налоговую нагрузку на зарплаты, потому что это самая главная статья расходов для компаний программистов. А зарплаты очень высокие, они не могут быть низкими из-за высокой мобильности программистов, которые являются лучшими программистами в мире, это признано в разных рейтингах, и мы, безусловно, должны соответствовать зарплатой и условиями жизни, условиями работы для них. Первое – снижение налоговой нагрузки на компании; второе – создание благоприятных условий, чтобы программистам было удобно работать в компаниях Российской Федерации. Второй вывод: если внешние рынки так хорошо готовы принимать нашу продукцию, то, безусловно, поддержка экспорта в эти моменты – чрезвычайно важный компонент.
И второй вывод, который можно сделать из наших исследований 2015 года. Прямой экспорт из России в 2015 году снизился, темпы роста стали отрицательными – минус 7 процентов, а вот зарубежные продажи остались на том же уровне. О чем это говорит – это говорит о том, что компании были вынуждены уезжать из России, менять российскую юрисдикцию на чужую юрисдикцию, чтобы остаться на плаву и конкурировать на глобальном рынке. Вывод такой: необходимо, как Вы правильно совершенно сказали, полностью согласен, создавать благоприятные условия для того, чтобы бизнес-климат, ориентированный на глобальный рынок, был благоприятный именно в России.
Говоря теперь о том, какие меры мы совместно с АРПП, совместно с Министерством за последние два месяца выработали. Исходя из этих двух-трех идей, могу сказать следующее.
Первое. Срочные меры [поддержки] – тем компаниям, которые на самом деле сейчас испытывают колоссальные проблемы. Они вынуждены увольнять персонал, потом они его могут не найти, он разойдется по другим компаниям, они просто пропадут как бизнесы. Первое предложение – отказаться от взимания страховых взносов до конца 2020 года, для того чтобы мы могли за год-полтора выйти на уровень 2019 года. Может быть, отказаться от страховых взносов и на 2021 год.
Второй вывод – это точечные меры поддержки тем компаниям, которые обслуживали наиболее пострадавшие отрасли и потому имеют сейчас колоссальный спад продаж, до 80 процентов. Точечно поддержать компании, которые обслуживают пострадавшие отрасли, – может быть, им нужна помощь, для того чтобы выжить в этот момент.
Следующее направление, пакет предложений, касается больше стратегического развития. Мы предлагаем бессрочно продлить льготы по страховым взносам, они у нас заканчиваются в 2023 году. Спасибо Вам большое – с 2008 года мы эту льготу имеем. Но сейчас, для того чтобы планировать развитие бизнеса на два-три года вперед, а это, безусловно, нужно, когда ты рассчитываешь на то, чтобы занять достойное место в этом новом технологическом укладе, нужно быть уверенным в благоприятных условиях для бизнеса. Поэтому [предлагаем] снизить размер страховых взносов до 7 процентов, 7,5 процента, и бессрочно продлить льготы после 2023 года.
Важный момент, связанный с НДС. Когда в 2000-х годах к нам приезжали представители «Майкрософта», они добились того, что под предлогом борьбы с пиратством мы отказались от взимания НДС с программных продуктов и вообще во многом способствовали тому, чтобы американский софт американских монополистов занял практически весь рынок системного софта в России. Сейчас, когда идет процесс импортозамещения (мы замещаем довольно много), по крайней мере, по данным Минкомсвязи, 2 миллиарда долларов Россия тратит на приобретение импортного софта. Видимо, нужно придумать какие-то новые инструменты, которые могли бы уравнять российские компании с глобальными монополистами с точки зрения конкуренции на российском рынке. Потому что импортозамещение – это ведь, в первую очередь, информационная безопасность и технологическая независимость, и здесь какие-то инструменты нужны для того, чтобы уравновесить позиции российских и зарубежных компаний. Так оставить, как сейчас, мне кажется, было бы не очень разумно.
С другой стороны, «Майкрософту» было неинтересно снижать НДС для сервисных компаний, а сервисные компании, по нашим данным, потеряли сейчас примерно 20 процентов своих оборотов, 10 процентов персонала, а они являются основой для цифровой трансформации. То есть цифровая трансформация из-за того, что они снижают оборот на 20 процентов, снижается на 20 процентов. Если они снимают своих разработчиков и их увольняют, значит, в будущем экономика не сможет развиваться с точки зрения цифровой трансформации так же быстро, как она развивалась. То есть сейчас снять с них НДС – означает фактически, не применяя других мер, увеличить рынок цифровой трансформации на 20 процентов. Это очень хорошие, правильные меры, которые мы просили бы поддержать.
Кроме того, важно сказать, что сервисная индустрия сейчас становится смешанной, и те компании, которые продавали раньше продукты в виде лицензий, предоставляют эти продукты уже в виде услуг, это предоставление Software as a Service. При этом потребители тратят меньше денег, а государство будет недополучать меньше в виде НДС, который не взимается с программных продуктов, тем самым будет экономиться бюджет. То есть это движение в сторону снятия НДС по отношению к сервисной индустрии, к предоставлению IT-услуг – это очень важные, правильные меры, которые бы предложили принять.
С точки зрения поддержки экспорта и создания благоприятных условий для ведения бизнеса в России, конечно, есть разные факторы – антироссийские санкции, антироссийская пропаганда, – которые сильно влияют на работу российских компаний за границей; есть недостаток в финансах и недостаточная защита прав, и так далее. Но очень важный фактор – это налоги: если мы сейчас сможем снять налог на прибыль, снизить его до 2 процентов для компаний, которые экспортируют из России, и сможем снять НДС с расходов на зарубежный маркетинг, мы создадим очень правильные и хорошие условия, сравнимые с условиями в Сингапуре, например, для того чтобы не только наши компании производили в России и экспортировали по всему миру, но чтобы и чужие компании приезжали в Россию, становились российскими юридическими лицами и экспортировали из России, как это сделано в Сингапуре.
Это все касается финансовых инструментов поддержки индустрии. А есть еще небольшой, но очень важный блок нефинансовых мер поддержки. Дело в том, что, создавая новый технологический уклад, фактически мы создаем, а потом внедряем в России и в других странах технологии, которых раньше не было, и они не имеют сегодня регулирования – ни нормативного, ни правового. Регулировать их старыми методами просто нельзя в принципе. Значит, нужно обязательно создавать новое регулирование, отвечающее требованиям новых рынков, которых пока еще нет, для того чтобы эти рынки быстро занять.
Это регулирование должно быть очень оперативным. Вряд ли можно сегодня сказать, что по всем рынкам можно однозначно выдать какой-то закон, который будет их регулировать. Нужно скорее принимать закон о «регуляторных песочницах», чтобы эти новые технологии регулировать новыми методами, пробовать, быстро конструировать, изменять правила игры, с тем чтобы они быстрее внедрялись. Потому что чем быстрее мы внедрим эти правила у себя, тем быстрее сможем занять те 10–20 процентов мирового рынка, который пока еще не существует, он только формируется.
Поэтому очень важно сейчас заниматься тем, чтобы конструировать регулирование и менять даже, я бы сказал, регуляторов, потому что регуляторы должны соответствовать новым требованиям. Они должны изменить свое отношение, свои подходы к тому, как происходит регулирование этих новых рынков, которые пока только формируются.
В частности, можно сравнить, как идет регулирование в квантовой криптографии, например, где регулятор сам является инициатором всех изменений, и, например, в финансовых технологиях, где законопроект, который вышел на второе чтение в Госдуме, о цифровых активах, фактически напрямую запрещает компаниям разрабатывать технологии нового финансового уклада. То есть мы не можем под угрозой тюрьмы, под угрозой уголовного преследования заниматься разработками, которые мы сейчас делаем для чужих рынков. Мы их разрабатываем в большом количестве: что квантовая криптография, что квантовые вычисления, что блокчейн или сочетание блокчейна и квантовой криптографии – всем этим наши компании занимаются по заказу зарубежных компаний. Это сфера критической конкуренции, конкурентной борьбы России с другими странами. Именно здесь нужно помогать, а вместо этого закон или группа законов по цифровым активам, напрямую запрещая разработку и сдерживая внедрение этих технологий в России, конечно, никак не способствует нашей конкуренции на мировом рынке.
Это очень похоже на то, что было с генетикой, кибернетикой: потом приходилось быстро наверстывать. Но просто нет смысла сейчас повторять такой опыт, лучше сейчас потратить силы на то, чтобы стимулировать регулирование, стимулирующее производство и потребление в России, чтобы лидерство наше завоевать.
Спасибо большое за внимание. Доклад закончен.
В.Путин: Благодарю Вас, Валентин Леонидович.
Мы дадим сейчас возможность коллегам высказаться, а потом я попрошу представителей Правительства прокомментировать некоторые вещи, и в завершение скажу тоже несколько слов.
Сейчас хочу предоставить слово Нуралиеву Борису Георгиевичу. Пожалуйста.
Б.Нуралиев: Большое спасибо, Владимир Владимирович.
Я представляю фирму «1С», и для отечественного рынка, наверное, самое важное, что мы делаем, – это система «1С:Предприятие». Это комплексная автоматизация предприятий – то, что сейчас называется ERP.
Такие системы очень важны для обеспечения эффективности предприятий и учреждений, и, следовательно, для эффективности экономики в целом. И поскольку это тема очень важная, то ей занимаются самые серьезные мировые компании. По данным международной исследовательской службы IDC, по итогам 2019 года в деньгах SAP (немецкая компания) занимала больше 45 процентов российского рынка ERP, «Майкрософт» – 7,5, Oracle – 4,5.
Доля «1С» постепенно растет. В 2019 году мы доросли до 36,7 процента, но цена лицензии у нас гораздо ниже, чем у SAP, поэтому важно, что в количестве ежегодно автоматизированных рабочих мест сейчас наша доля перевалила за 80 процентов, то есть многие миллионы людей пользуются нашими программами ежедневно. Триста тысяч IT-специалистов программируют на языке «1С», и мы гордимся, что это пример успешной конкуренции отечественных высокотехнологичных разработок с продукцией ведущих международных компаний
Валентин [Макаров] уже упомянул, что на сегодня разработка компьютерных программ имеет большую поддержку от государства в виде освобождения от НДС и в виде льготного размера социальных взносов – 14 процентов. Действительно, это освобождение – только до 2023 года пока – желательно продлить, сделать бессрочным, и желательно несколько расширить состав IT-организаций, которые могут им пользоваться. В частности, есть пятый пункт статьи 427 Налогового кодекса – чтобы не только разработчики программ, но и те, кто их внедряет, могли получить льготы по взносам; и примерно то же самое в главе 149 Налогового кодекса – чтобы они могли тоже быть освобождены от НДС.
Вы правильно сказали, что информационные технологии важны не столько сами по себе, как то, что они позволяют вывести на новый уровень конкурентоспособности отечественные предприятия и учреждения. Считаем очень эффективной и надо продолжить практику частичного субсидирования [затрат на цифровизацию] из бюджета российским предприятиям. В ОПК есть (там Минпромторг в основном занимается) 529 постановление [Правительства], 1275 постановление – им частично субсидируют затраты на автоматизацию, на цифровизацию. Но желательно также выделить в доступной форме гранты или субсидии на покупку и внедрение информационных технологий предприятиям малого и среднего бизнеса, потому что они тоже должны быть конкурентоспособны. У них сейчас денег не очень много, а нужно, чтобы после кризиса они стали предприятиями мирового уровня. Причем желательно, чтобы был ограничен максимальный размер субсидий, но чтобы им не диктовали конкретные марки и производителей, а чтобы они выбирали то, что им действительно нужно, и это очень важно.
По специалистам: действительно, специалисты информационных технологий, Вы уже упомянули, имеют очень хороший экспортный потенциал, то есть программисту гораздо легче найти работу за границей, даже не уезжая, чем парикмахеру, например. На сегодня это одна из наиболее дефицитных специальностей, которая просто жизненно необходима для совершенствования эффективности хозяйственных предприятий и для учреждений бюджетной сферы.
Сейчас есть решение на Вашем уровне – увеличить прием на бюджетные места в региональные вузы. Очень хотелось бы, чтобы информационные технологии получили в этом увеличении существенную долю. В программе «Цифровая экономика», которую Вы упоминали, есть очень важный показатель: в 2021 году, как там записано, должно быть 80 тысяч бюджетных мест на IT-специальности. Но, к сожалению, в текущем приказе Минобрнауки № 395 от 13 марта [2020 года] только 70 тысяч пока выделено. Есть риск, что показатель цифровой экономики в 2021 году будет недовыполнен, а это очень важно, так как специалисты – это главный актив IT‑индустрии.
Большое спасибо.
В.Путин: Спасибо, Борис Георгиевич, что обратили на это внимание.
Пожалуйста, Тигран Оганесович Худавердян, «Яндекс».
Т.Худавердян: Здравствуйте, Владимир Владимирович!
Спасибо за приглашение.
В.Путин: Здравствуйте!
Т.Худавердян: Здравствуйте, участники совещания!
Я бы, наверное, постарался быть на более позитивной ноте.
Сегодня в целом IT-отрасль пережила коронакризис сравнительно лучше, чем многие другие компании. Все же нас всех спасло то, что мы безболезненно смогли перейти на удаленную работу, и большинство компаний, которые участвуют в IT-секторе, могут продолжать полноценно работать. Возможно (мы тут до совещания обменивались опытом), некоторые процессы даже улучшились из-за того, что решения быстрее принимаются, потому что не надо время тратить на переходы из переговорки в переговорку.
У крупных компаний были запасы прочности, конечно, накопленная подушка, и поэтому крупные компании меньше в целом пострадали. При этом, конечно, по разговорам с коллегами понятно, что малые и средние IT-компании, возможно, нуждаются в некоторой поддержке, и здесь надо исследовать.
Вы уже перечислили некоторые цифровые прорывы, которые – «не было бы счастья, да несчастье помогло» – произошли благодаря цифровизации. Вы перечислили в начале онлайн-образование: в действительности, все мои трое детей продолжили бесперебойно учиться в школе, даже несмотря на то, что они были дома, у меня даже есть фотография, как они физкультурой занимаются с преподавателем физкультуры. Это и онлайн-медицина: мы все знаем о консультациях врачей, анализах снимков.
Я бы хотел особое внимание обратить на особую роль логистических IT-платформ. Десятки миллионов посылок были доставлены в период коронакризиса, все сервисы доставок, сервисы такси, и компания «Яндекс», и компания Mail.ru, перегруппировались, переквалифицировали свои флоты, и таксисты по всей стране помогали развозить врачей, развозить продуктовые наборы.
И онлайн-кинотеатры тоже оказались как нельзя кстати к ситуации. В России есть конкурентный рынок, несколько онлайн-кинотеатров, которые не только предоставляют доступ к фильмам и сериалам, но и уже начали производить собственные фильмы, собственные сериалы и показывать аудитории.
Если отвечать на вопрос, нужна ли этим направлениям, которые сейчас себя особо проявили, какая-то материальная помощь, я бы, наверное, лично ответил, что, скорее, нет. Но если задать вопрос, какая помощь нужна, то я здесь поддержу Валентина Леонидовича по помощи в регуляторике. Мне кажется, что такая системная помощь от государства в правильном, сбалансированном регулировании в конкретных отраслях, которые становятся все более цифровыми, это очень важно. Нужно создать такие регуляторные условия, чтобы российские IT-компании могли бы быть конкурентными на внутреннем рынке и на внешнем рынке, и здесь я полностью это поддерживаю.
На самом деле многое уже сделано. Первое, что приходит на ум, – за последние несколько лет это и режим самозанятых, и «облачные» онлайн-кассы, это дистанционная торговля лекарствами, о которой недавно было принято решение, и создание кодекса [этики использования] больших данных, по сути, для саморегулирования искусственного интеллекта, что тоже было большим прорывом, и все эти изменения были важны.
Я бы хотел заметить, и Вы сами это упомянули, что IT-технологии развиваются настолько быстро, что если даже бежать, то все равно остаешься на месте. Это относится как к IT-индустрии, так и к регуляторике, поэтому и в регуляторике нам надо всем – и нам, и регулятору – заглядывать за горизонт, для того чтобы предугадывать, каким образом нужно адаптировать законодательство, чтобы снимать максимально барьеры.
Пользуясь случаем, хочу поблагодарить Вас за поручение по беспилотному транспорту, которое было дано Вами 1 апреля. Из-за коронакризиса, к сожалению, исполнение отложилось до 31 августа, но это один из примеров снятия регуляторных барьеров для развития технологий. Большое спасибо.
В.Путин: Спасибо, Тигран Оганесович.
Пожалуйста, Борис Олегович Добродеев, Mail.ru.
О.Добродеев: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые участники совещания, добрый день!
Спасибо большое за возможность принять участие.
Я представляю компанию Mail.ru Group. Наша компания является одним из ведущих игроков в большом количестве направлений: это и социальные сети, и почта, и онлайн-образование, и электронная коммерция. Можно сказать, что мы являемся барометром активности цифровой экономики.
Безусловно, коронавирус оказал разнонаправленное влияние на наши сервисы: какие-то упали, какие-то очень сильно ускорились. Но сегодня я бы хотел сфокусироваться на точках роста и точках кардинального прорыва для нас и для нашей цифровой экономики. Прежде всего, могу сказать, что это стало временем достаточно бурной активности для нас, и мы не только не сократили количество людей, работающих в наших компаниях, но мы даже усилили наём.
Теперь по индустриям. Бурный рост показало онлайн-образование. Например, один из наших сервисов – GeekBrains – показал десятикратный прирост новых пользователей. Это сервис для дополнительного профессионального образования. И можно сказать, что коронавирус подчеркнул острую необходимость в кадрах в сфере цифровой экономики: это программисты, дизайнеры, аналитики больших данных.
Также очень большим спросом пользуется другой образовательный контент. Например, на нашей платформе проводится конкурс «Большая перемена», это проект платформы «Россия – страна возможностей». Этот проект собрал интерес более пяти миллионов подростков и школьников, и многие из них стали участниками этого конкурса.
Мы видим очень большой спрос на дистанционную торговлю, на доставку еды, на доставку продуктов питания. Здесь наше совместное предприятие со Сбербанком выросло на несколько сотен процентов, и речь идет уже о миллионах доставок в месяц.
Не теряет спрос и телемедицина. Мы договорились с Российским фондом прямых инвестиций о том, что мы интегрируем наши социальные сети и сервис телемедицины «Доктис», потому что мы считаем, что крайне важно давать доступ миллионам наших пользователей к телемедицине – так, чтобы им не надо было лишний раз, например, ходить в поликлинику.
Безусловно, одной из главных издержек коронавируса является невозможность личного общения, и тут во многом помогли наши социальные сети. Мы увидели рекордный прирост личных сообщений, которыми обмениваются наши пользователи, причем пик, рекорд мы поставили во время одного из Ваших выступлений, публичных обращений, 6 апреля.
Мы на последней встрече с Вами говорили о помощи, о мерах поддержки среднего и малого бизнеса, и хотел рассказать, что этими мерами поддержки уже воспользовались 52 тысячи компаний, это очень много.
Но сегодня хотел бы сфокусироваться не только на статус-кво, не только на том, что есть, но и на кардинальных прорывах.
Нашими, наверное, основными конкурентными преимуществами являются талантливые люди. За счет талантливых людей, программистов, мы уже создаем сервисы, которые очень востребованы на внутреннем рынке: это социальные сети, почта, поисковики и очень много других сервисов.
Но что особенно радует, в последнее время наметился прорыв не только на внутреннем, но и на международном рынке. Наши специалисты стали создавать продукты, которыми пользуются десятки и даже сотни миллионов людей за пределами России.
В этом году так называемая экспортная выручка от игровых компаний превысит, наверное, 4 миллиарда долларов. Это уже больше, чем, например, весь экспорт рыбы из России. Но только про экспорт рыбы и про экспортный потенциал рыбы знают практически все, а про потенциал технологического экспорта – практически никто. При этом важно понимать, что это деньги, которые заработаны русским интеллектом, русской смекалкой, русским умением. Причем хотелось бы подчеркнуть, что компьютерные игры – это не казино, это не примитивные азартные игры, это очень сложный программный продукт. Это как кино в XX веке, которое начиналось с развлечения, а потом стало транслировать культурный код и ценности, и даже смыслы.
На сегодняшний день мы видим определенную проблему в развитии именно экспортной части наших технологичных продуктов. К сожалению, в меру ряда налоговых и регуляторных особенностей наша юрисдикция теряет конкурентоспособность в пользу других стран, и мы видим большой отток именно онлайн-игровых компаний за рубеж. Все очень просто: это компании с преимущественно международной выручкой, и они, собственно, могут работать там, где им выгодно и где им удобно. В итоге происходит массовый отток и интеллектуальной собственности, и талантов, и налогов.
Мы, Владимир Владимирович, хотели бы попросить о возможности рассмотреть пакет мер, который мы разработали, по выравниванию налогового и регуляторного режима для игровой индустрии и вообще для высокотехнологичных компаний, которые добились успеха на международной арене.
Хотел бы также поддержать предложение Валентина Леонидовича, оно касается так называемой услуговой или SaaS-модели распространения программного обеспечения в сети интернет. Как Вы точно сказали, во время кризиса назрела потребность в цифровизации предприятий, в том числе и предприятий среднего и малого бизнеса, которым нужны инструменты для того, чтобы выходить в онлайн. Им нужны простые и доступные инструменты, в том числе различные «облачные» технологии. Эти «облачные» технологии в основном развиваются по так называемой услуговой модели – это не старая «коробочная» модель, когда надо купить физически диск, оплатить пожизненную лицензию, а когда можно очень просто в сети интернет подключить какую-то услугу и просто платить за нее помесячно.
Сейчас, к сожалению, наше налоговое законодательство несколько дискриминирует данный вид распространения программного обеспечения, и мы просили бы о возможности уравнять этот вид распространения программного обеспечения с другими.
Это всё. Большое спасибо, Владимир Владимирович.
В.Путин: Спасибо, Борис Олегович, за Ваши предложения.
Пожалуйста, Михаил Эдуардович Осеевский, «Ростелеком».
М.Осеевский: Уважаемый Владимир Владимирович!
Вы в своем вступлении совершенно справедливо отметили востребованность услуг телекоммуникационных компаний – а их в стране более двух тысяч – и со стороны населения, и со стороны бизнеса, и государства, поскольку интернет и цифровые решения, которые на нем базируются, стали обязательным условием для взаимодействия и коммуникации в этот сложный период. Сегодня можно объективно сказать, что благодаря масштабным инвестициям, развитию конкуренции нам удалось решить эти проблемы, ответить на эти вызовы.
Конечно, нашим приоритетом было обеспечить качественными услугами жителей нашей страны, население, поскольку это для нас основное направление бизнеса. Мы впервые, наверное, столкнулись с ситуацией, когда одновременно все поколения семей нуждались в выходе в интернет: малыши хотели посмотреть мультфильмы, школьники дистанционно обучались, родители удаленно работали, старшее поколение тоже находило для себя возможности получить интересную и нужную информацию.
В целом это привело к тому, что уже в начале апреля трафик в российском сегменте интернета вырос на 20–25 процентов. Нам пришлось масштабно увеличить пропускную способность и магистральных линий, и линий доступа, для того чтобы обеспечить такую потребность в первую очередь жителей нашей страны.
Хотел бы подчеркнуть, что такой рост трафика не привел к росту расходов, поскольку в России сложилась такая ситуация на рынке, опять же, благодаря в первую очередь, наверное, конкуренции, когда большинство тарифов безлимитные, то есть объем потребленного трафика не влияет на масштаб платежей.
Одновременно с этим, Вы тоже обратили на это внимание, многие компании предоставили бесплатный доступ к самому разному контенту: и образовательному, и развлекательному. В целом несколько десятков тысяч единиц контента стали бесплатными и до сих пор остаются таковыми.
Поэтому в целом, мне кажется, отрасль адекватно ответила на вызовы и дала возможность людям с минимальными потерями пройти через эти испытания.
Если говорить про второй по значимости рынок – рынок корпоративных клиентов, – то здесь, конечно, наиболее сложная ситуация у нас складывается в сегменте микро- и малого бизнеса. Прошедшие 2–3 месяца мы отмечаем значительное сокращение их активности, но надеемся, что с учетом принятых мер по выходу разных регионов в активную фазу жизни рынок будет восстанавливаться.
В то же время в сегменте крупных и крупнейших компаний мы отметили востребованность технологий для удаленной работы. Заметно вырос спрос на «облачное» хранение и обработку информации в центрах обработки данных, поэтому это и новые возможности.
Новые возможности, конечно, проявились и у целого ряда начинающих компаний, стартапов, которые буквально влетели на рынок со своими решениями. И я хотел бы здесь подчеркнуть необходимость дальнейшей поддержки этого вида деятельности и со стороны государственных институтов, и со стороны крупных частных компаний. В частности, «Ростелеком» в прошлом году вошел в уставный капитал Фонда развития интернет-инициатив, для того чтобы найти там будущих «звездочек», которые помогут нам более активно развиваться на рынке.
В целом, конечно, телекоммуникационная отрасль никоим образом не может быть отнесена к пострадавшим, хотя, возможно, у нас будет небольшое, в пределах нескольких процентов, сокращение выручки в этом году. Поэтому нам не требуются никакие специальные меры финансовой и налоговой поддержки.
Я хотел бы обратиться с просьбой рассмотреть возможность решения нескольких системных, структурных проблем, которые в очередной раз проявились в том числе и за последние несколько месяцев.
Первая касается обеспечения возможности доступа жителей многоквартирных домов к конкурентному рынку телеком-операторов. У нас сложилась ситуация, когда у многих застройщиков существуют свои корпоративные компании, и получение услуг от других рыночных компаний осложнено: требуется проведение общего собрания жильцов, и, в общем, эта проблема не решается. Еще два года назад в Государственную Думу был внесен закон об обеспечении доступа жителей многоквартирных домов. К сожалению, пока он так и не рассмотрен.
Вместе с тем за это время, мне кажется, назрела необходимость включить в строительные нормы и правила при проектировании и строительстве жилых домов необходимость обеспечения их оптической инфраструктурой. Это позволит не только сразу после заселения жителям получить услуги, но и решить другие проблемы, например, снимать информацию с общедомовых узлов учета, обеспечить видеонаблюдение на лестнице и на придомовой территории. Считаем, что это было бы очень полезно и правильно.
Второй блок поддержки – это необходимость развития центров обработки данных. Я сказал о том, что это очень быстро растущий рынок и в нашей стране, и в мире в целом. Все больше информации в мире хранится в специализированных организациях. Современный ЦОД – это сложное инженерное сооружение, потребляющее большой объем энергии. Могу сказать, что в структуре цены услуг ЦОД стоимость электроэнергии превышает 50 процентов.
Исходя из масштаба этого бизнеса в России, нам представляется, что назрела необходимость дать нам возможность выйти на оптовый рынок электроэнергии. Мы с такой инициативой в какой-то момент обращались в Правительство, просили бы это обращение поддержать. Тем более что и по смыслу многие ЦОДы действительно являются уникальными объектами, приближенными и к источникам генерации. Например, самый крупный ЦОД «Ростелекома» построен практически забор в забор с Калининской атомной станцией, и там отсутствует масштабная сетевая инфраструктура.
И третий блок, который я хотел бы сегодня обозначить, касается не только предложений телекоммуникационной компании, а в целом бизнеса, и мы обсуждали его в Российском союзе промышленников и предпринимателей. Он касается необходимости совершенствовать законодательство, регламентирующее удаленную работу.
Сегодня Трудовой кодекс предусматривает такую возможность, но та практика, которая сложилась за эти несколько месяцев, – а очень много компаний не только крупных, но и средних использовали, и, очевидно, будут использовать дальше такой формат организации работы, – требует своего уточнения. В частности, очевидно, что будет востребована не только полномасштабная, когда все время человек работает удаленно, но и смешанная удаленная работа, когда часть времени проводится в офисе. Такой механизм сегодня законодательством не предусмотрен.
Потребуется в связи с этим изменение и механизмов взаимодействия работника и работодателя, поскольку действующее законодательство требует подписания большого количества различных документов и в области охраны труда, и различных уведомлений. Очевидно, что сегодня назрела необходимость перевести часть этого документооборота в электронную форму, для того чтобы поддержать возможности удаленной работы. Нам кажется, что было бы целесообразно использовать для этого Единый портал государственных услуг, где уже сегодня зарегистрированы более ста миллионов человек, имеются их учетные записи, и можно было бы довольно легко и быстро такие процессы организовать.
В ближайшие дни предложения Российского союза промышленников и предпринимателей будут направлены в Правительство, просим их рассмотреть и поддержать. Спасибо.
В.Путин: Спасибо, Михаил Эдуардович, за идеи, за предложения.
Уважаемые коллеги, перед тем как передать слово членам Правительства, я хочу обратиться к нашим коллегам из бизнеса. У меня в списке здесь пять человек, и все выступили. Но на совещании присутствуют у нас 11 представителей бизнеса, все они находятся, насколько я понимаю, в зале совещаний Правительства. Поэтому у меня к вам вопрос: если кто-то из вас хочет что-то сказать дополнительно, выступить с какими-то дополнительными предложениями, идеями, которые пока не прозвучали, а Вы считаете их важными, – пожалуйста, просто поднимите руку.
Прошу Вас.
А.Мещерякова: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!
Меня зовут Анна Мещерякова, я являюсь руководителем медицинского стартапа «Третье мнение». Мы занимаемся разработкой сервисов с применением технологий искусственного интеллекта для системы здравоохранения. Алгоритмы распознают патологии на медицинских снимках и распознают события в медицинском учреждении.
Медицинская отрасль является достаточно консервативной. Сложно вызвать доверие у врачей, особенно если речь касается чего-то в «черном ящике», что называется искусственным интеллектом. До эпидемии коронавируса сервис «Третье мнение» и вообще сервисы здравоохранения с технологией искусственного интеллекта врачи называли не иначе как футуризмом и далеким будущим, на которое сейчас нет времени. Но ситуация с пандемией в корне поменяла положение вещей, и сегодня сервисы чрезвычайно востребованы.
У нас сегодня более 50 тысяч дефицит врачей, 130 тысяч дефицит медицинских сестер, более 40 процентов дефицит рентгенологов. Возросший риск заражения медиков новой коронавирусной инфекцией привел к тому, что внимание стали обращать на цифрового сменщика врача, на цифрового ассистента врача, в частности на те цифровые сервисы, которыми занимается компания.
Сегодня мы внедряем сервисы распознавания патологий на КТ-исследованиях в ряде регионов Российской Федерации и только что завершили «пилот» по внедрению этих сервисов в Московской области.
Впервые в России нам как стартапу удалось внедрить сервис распознавания событий в медицинском учреждении, в частности, того, что происходит с пациентами в палатах. Это снизило нагрузку на медиков и это снизило расход дефицитных средств индивидуальной защиты.
Несмотря на то, что мы не являемся пострадавшими, меры поддержки все-таки необходимы. Так, сегодня отсутствует системный механизм финансирования закупок подобных цифровых медицинских сервисов. Это в свою очередь снижает инвестиционную привлекательность подобных стартапов. Стартапы производят инновационные сервисы, конкурентоспособные на мировом рынке, но отсутствует возможность подтвердить бизнес-модель и тем самым подтвердить инвестиционную привлекательность для потенциальных инвесторов.
Кроме того, для того чтобы системно осуществлять продажи этих сервисов, таким компаниям необходимо получать регистрационные удостоверения в Росздравнадзоре. Процедура сегодня занимает от восьми месяцев до одного года. Этот срок является несопоставимым с той скоростью, с которой необходимо сегодня эти инновации внедрять.
Внедряя сервисы распознавания патологий на медицинских изображениях в регионах Российской Федерации, мы столкнулись с тем, что в регионах отсутствует аппаратное обеспечение, то есть высокопроизводительные мощности для обработки тысяч КТ-исследований в сутки с помощью технологий искусственного интеллекта. В этой связи я просила бы рассмотреть возможность дополнительных льгот на аренду или приобретение высокопроизводительных мощностей не только разработчиками искусственного интеллекта, но и медицинскими организациями.
Сегодня здесь я представляю Фонд развития «Сколково». Мы являемся стартапом в сфере цифровой медицины, и наша отрасль действительно не пострадала. Но в Сколково работают более двух тысяч резидентов, и не все занимаются цифровой медициной. Ряд компаний действительно сильно пострадали.
Фонд «Сколково» совместно с другими институтами развития подготовил ряд мер поддержки инновационных стартапов, который был направлен в Правительство Российской Федерации. Владимир Владимирович, я просила бы Вас помочь рассмотреть этот комплекс мер в кратчайшие сроки, чтобы оказать поддержку инновационным компаниям.
Спасибо.
В.Путин: Хорошо, спасибо, Анна Михайловна.
Думаю, что консервативность здравоохранения, о которой Вы сказали, упомянули, не мешает развитию этой отрасли, а просто связана с необходимостью просчитывать долгосрочные последствия применения новых лекарственных препаратов, новых технологий, поэтому это объяснимо. Но я услышал то, что Вы сказали, и мы постараемся на это отреагировать.
Пожалуйста, коллеги.
Н.Касперская: Наталья Касперская, председатель правления Ассоциации разработчиков программных продуктов.
Мы, когда сюда шли, хотели просить признания отрасли пострадавшей. Но здесь, в кулуарах, побеседовали с нашим Министерством, и мы понимаем, что, действительно, у нас очень неравномерная ситуация в отрасли. Есть компании, которые сильно пострадали, компании, которые не очень сильно пострадали, и компании, которые совсем не пострадали и даже имеют рост, как тут коллеги говорили.
В то же время у нас очень широкий [класс по] ОКВЭД под разработку программного обеспечения: по 62-му [классу] ОКВЭД проходит все, что угодно, огромное количество компаний, получается большая отрасль. Возможно, когда этот ОКВЭД делался, может быть, отрасль была маленькая, ситуация была другая. Я бы предложила, может быть, сузить или разбить наш [класс] ОКВЭД, потому что у нас действительно очень многое попадает сейчас под разработку программных продуктов, и часть наших компаний – реально пострадавшие. Есть компании в нашей ассоциации, у которых падение выручки – до 100 процентов, им очень сложно в этих условиях выжить. И если несколько месяцев еще эта ситуация продлится у них, то они вынуждены будут банкротиться.
Если бы Вы дали разрешение проработать, возможно, уточнить ОКВЭД по отрасли разработки программного обеспечения и выделить те компании, которые можно было бы признать пострадавшими, то это было бы очень хорошей помощью.
В.Путин: Наталья Ивановна, в целом справедливо, конечно, потому что надо смотреть ведь не по формальным признакам, а по реальному состоянию предприятий. Надо подумать, коллеги слышат меня. Мы перед сегодняшним совещанием обсуждали с некоторыми коллегами этот вопрос, мы к нему обязательно вернемся.
Пожалуйста, еще что-то? Все?
Благодарю вас. Тогда Воробьев Андрей Юрьевич, губернатор Московской области.
А.Воробьёв: Уважаемый Владимир Владимирович, добрый день!
Спасибо за возможность участвовать в этом разговоре, в этом совещании. Для нас оно очень важно, потому что все, что происходит в сфере муниципального, регионального управления, в сфере отраслей здравоохранения, образования – все сегодня погружено в «цифру», в IT.
В этой связи мы очень внимательно подходим к поиску преподавателей, начиная со школы, где ребята способные, которые увлекаются программированием, могут получить первые навыки. Плюс мы с «Ростелекомом» в Красногорске и в Королеве создали два учебных заведения, где обучаем и программистов, и так называемых аналитиков, которые в таком партнерстве выдают очень эффективные и важные продукты. Кадры, которые выходят из этих учебных учреждений, просто нарасхват, потому что и Ozon, и WildBerries, и вся интернет-торговля – все нуждается в постоянном совершенствовании, и ребята всегда при деле, хорошие деньги зарабатывают. Поэтому образовательные программы у нас стоят в приоритете.
Что касается партнерства с IT-компаниями – тоже важно. Например, образование: сейчас был карантин – понятно, дистанционное обучение. Важно, что все дистанционное обучение велось на российских платформах. Здесь уже говорили о «Яндексе», еще «Фоксфорд» – ребята из Физтеха ее придумали и внедрили. Все это работает, и я уверен, в дальнейшем тоже будет очень востребовано.
Мы серьезно работаем, Владимир Владимирович, в рамках ГЧП. В 2015 году автомобильные перевозки общественного транспорта у нас на 95 процентов были в «серой» схеме – наличные деньги. Герман Оскарович [Греф] со Сбербанком подписался под это дело. Сегодня карта «Стрелка» позволяет 90–95 процентов всех платежей видеть через безнал. Это и рабочие места, и налоги, все это имеет принципиально важное значение для нас.
С «Интер РАО» мы начали внедрять «умную» платежку, для того чтобы не было, извините, фокусов или какой-то несправедливости, когда начисляется та или иная плата за коммунальные услуги. Она обеспечивает полную прозрачность.
С ребятами из Питера (позже «Ростелеком» купил эту программу) [внедрили] «Школьный дневник». Когда Вы посещали нас, за что отдельные слова благодарности, в ЦУРе, Вы помните, мы смотрели, как учится тот или иной ученик. У нас 900 тысяч ребят учатся, и в принципе каждого можно посмотреть: кто учится хорошо, кто очень хорошо. И Вы тогда обратили внимание, что, да, у парня по точным наукам «троечки», но по технологии у него «пятерки», поэтому сказали: ты подумай, как таких ребят вытащить уже на профессиональное образование.
Такое партнерство имеет для нас принципиальное значение, потому что ГЧП позволяет не тратить государственные деньги, оно позволяет нам быстрее и качественнее внедрять очень эффективные методы управления в нашей работе.
Что касается ЦУРа, Центра управления регионом, во-первых, для нас было жизненно важно защититься перед Вами, как работают системы, а там самые разные: и контроль за реализацией нацпроектов, и как убирается мусор, обучение, здравоохранение.
Например, здравоохранение. У нас раньше [аппараты] МРТ и КТ, которые стоят десятки миллионов рублей, делали исследований в три раза меньше, чем после внедрения цифрового контроля. Поэтому везде, где «цифра», эффективность растет, и качество управления, и качество услуг для человека становится совершенно другим, более комфортным.
И третий момент, о котором я хотел сказать, Владимир Владимирович, – это дальнейшая цифровизация всех государственных и муниципальных услуг. У нас где-то 450 услуг всего существуют в стране, в Московской области, по крайней мере, оказываются. До сих пор 50 из них – в бумаге.
Мы с Правительством – и с Михаилом Владимировичем [Мишустиным], и с Министром профильным, с Дмитрием Николаевичем [Чернышенко] – активно участвуем в изменении законодательства и нормативных актов, которое позволит уйти от бумаги. Например, чтобы сейчас в Фонде социального страхования получить человеку инвалидную коляску, ему нужно сдать порядка шести документов на бумаге. В принципе, в одно касание это все можно делать автоматически. Или, например, записать ребенка в школу: ты можешь подать документы в «цифре», но в любом случае до сих пор существует правило, которое заставляет родителей, а в Московской области каждый год сто тысяч первоклашек, приходить лично в школу, для того чтобы зарегистрироваться.
Все это, уважаемый Владимир Владимирович, мы считаем, можно делать совершенно спокойно, оптимизировав все эти требования в законах и подзаконных актах.
Или вот стройка, например. Чтобы выйти на стройку, мы пять лет назад начинали, нужно [было] 36 месяцев. Почему – потому что нужно федеральных 19 услуг пройти плюс 9 региональных. Тогда, когда мы их оцифровали, срок сократили до 16 месяцев. Следующая задача – это уже такая высшая лига – получить разрешение на стройку за 10 месяцев. Но для этого опять же нужны достаточно заметные изменения на федеральном уровне.
Поэтому большая просьба, чтобы мы в рамках в том числе рабочей группы Госсовета, я ее возглавляю на основании Вашего Указа, смогли как можно быстрее уйти от бумажных аналогов и полностью перейти в «цифру». Это удобно людям, это быстро, это дешевле, это, безусловно, является сегодня очень актуальным для всех сфер управления: муниципальной, региональной и, конечно, федеральной.
Спасибо.
В.Путин: Спасибо большое.
Хочу воспользоваться тем, что выступал у нас губернатор, в данном случае Московской области, и вот что сказать, еще раз к этому вернуться, а именно: по оценке Минсвязи, Министр еще скажет об этом, в 2020 году расходы хозяйствующих субъектов на информационно-коммуникационные технологии сократятся в среднем на 20 процентов. Это говорит о том, что мы, чтобы не допустить никаких сбоев в работе отрасли, должны заместить возможное выпадающее финансирование здесь за счет государственных заказов либо заказов наших крупных компаний с госучастием. Вот что очень важно, вот на что хотел бы обратить внимание всех наших руководителей и всех коллег и в Правительстве, и в госкомпаниях, как я уже сказал, и в регионах.
Пожалуйста, Шадаев Максут Игоревич, Министр цифрового развития, связи и массовых коммуникаций.
М.Шадаев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!
Действительно, по тем данным, которые есть, по всем отраслевым прогнозам, конечно, у нас будет в этом году определенное сокращение внутреннего спроса на рынке информационных технологий. К сожалению, бизнес этот вид расхода оптимизирует в первую очередь.
У нас был опыт, когда из кризиса 2014 года отрасль выбиралась достаточно тяжело, несколько лет спрос восстанавливался. Но при этом благодаря тем решениям, которые мы приняли, отрасль вышла более зрелой. Доля расходов на отечественное программное обеспечение и услуги, связанные с его внедрением, выросли в два раза за последние пять лет. То есть мы не только пережили кризис, но существенным образом увеличили расходы на отечественный софт и услуги по его внедрению. И в этом смысле, конечно, мы поддерживаем все, что сегодня обсуждалось: меры налоговые, стимулирующие.
Но нам кажется очень важным как раз сконцентрироваться на том, чтобы заместить этот выпадающий спрос. И здесь мы видим огромный резерв в виде госкомпаний. Если в 2015 году было принято решение о запрете закупки иностранного софта для госорганов, то для госкомпаний у нас пока таких решений нет, Владимир Владимирович. В 2018 году Вы дали необходимые поручения, была директива госкомпаниям, весь 2019 год они готовили планы импортозамещения, перехода на отечественный софт. В настоящий момент эти планы сверстаны практически по всем госкомпаниям, и совокупный объем расходов до 2021 года составляет порядка 80 миллиардов рублей. Это как раз та цифра, которая жизненно необходима нашей индустрии, для того чтобы компенсировать потерянные доходы в других сегментах.
Но очень важно, чтобы эти деньги остались не на бумаге. Важно, чтобы у Правительства возникли реальные рычаги контроля того, как они будут расходоваться. В связи с этим мы предлагаем все-таки установить определенный порядок отчетности и наделить Правительственную комиссию по цифровому развитию полномочиями контролировать ход исполнения этих планов и вмешиваться, если мы будем понимать, что, к сожалению, этот процесс тормозится.
У нас есть несколько компаний – Сбербанк, который здесь присутствует, «Ростелеком», – которые очень активно внедряют отечественные решения и абсолютно на своей практике показали, что они работают, что они дешевле и во многих случаях эффективнее, чем иностранные. Но, к сожалению, есть все равно определенный элемент привычки, и в этом смысле этот поворот в части госкомпаний мы должны совершить, и это очень поможет отрасли.
И вторая мера, которую мы предлагаем. Владимир Владимирович, в условиях определенного все равно схлопывания спроса мы очень переживаем, что наши компании-лидеры, которые заняли уже определенную нишу в своих сегментах, которые выпускают конкурентные программные продукты, – что они немножко будут тормозить с развитием, они не будут вкладываться в новые продукты, в новые разработки, и это, конечно, в среднесрочной перспективе может негативно сказаться на их конкурентных позициях. Поэтому мы предлагаем в рамках цифровой экономики субсидировать 50 процентов расходов наших компаний-лидеров на новые программные разработки для тех реальных секторов экономики, в которых они были бы востребованы. Если мы соединим спрос со стороны госкомпаний с этими мерами поддержки, мы получим некоторую синергию, мы получим дополнительный эффект.
Нам кажется, что в дополнение к тем мерам, которые обсуждались, нужно заниматься спросом, и это, конечно, окажет большой компенсационный эффект для того, чтобы не тормозить развитие наших компаний, придать им дополнительное ускорение.
В.Путин: Спасибо.
И попрошу Михаила Владимировича обобщить то, о чем мы сегодня говорили. Пожалуйста.
М.Мишустин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!
Прежде всего, хочу поблагодарить всех выступавших. Сегодня мы обсуждаем вопрос развития информационно-технологической отрасли, и, конечно, без сомнения, нам надо выходить на системные решения, которые дадут новый мощный импульс всей индустрии. У нас есть для этого все возможности, чтобы поддержать наших специалистов, которые развивают новые технологии, делают их конкурентоспособными в мире.
IT-отрасль является самой мобильной. Профильные компании-разработчики очень быстро меняют дислокацию, перемещаясь в юрисдикции стран с наиболее благоприятным бизнес-климатом. Необходимо, чтобы такие компании возвращались работать в Россию на лучшие условия, чем в большинстве зарубежных юрисдикций, чтобы наша страна стала привлекательной для развития высокотехнологичного бизнеса, чтобы мы экспортировали конечные программные продукты, а не их разработчики уезжали за границу и работали на экономики других стран.
Российские специалисты задают тренды важнейших мировых решений в IT-отрасли, сегодня коллеги много об этом говорили. Есть немало примеров успешного развития и экспансии отечественных компаний на международном рынке. Российские программные продукты во многих сегментах пользуются большим спросом, востребованы за рубежом. Это касается приложений в сфере информационной безопасности, программных решений для телекома, финансового сектора, компьютерных игр, систем виртуализации, резервного архивирования и хранения, многих других технологических решений.
Мы, безусловно, будем наращивать присутствие российских компаний на перспективных направлениях, предоставлять необходимые ресурсы для осуществления передовых разработок. Прежде всего это искусственный интеллект, интернет вещей, проектирование дизайн-центров для электронной промышленности, программное обеспечение и многое другое. Развитие некоторых направлений предусмотрено в национальной программе «Цифровая экономика», и одним из важнейших ее приоритетов должно стать, прежде всего, создание привлекательных условий для специалистов и компаний, которые двигают отрасль вперед.
Более того, нужно создать такие условия, чтобы под российскую юрисдикцию стремились работать и зарубежные компании, которые ведут свой бизнес в сфере информационных технологий.
Уважаемый Владимир Владимирович, для этого необходим комплекс системных мер государственной поддержки. Некоторые из них уже вошли в проект общенационального плана. Считаю важным по итогам сегодняшнего совещания с учетом того, что сказали Вы, выступающие коллеги, проработать дополнительный комплекс мер, в том числе налогового маневра в IT-отрасли, и доложить Вам в ближайшее время конкретные предложения по стимулированию развития отрасли информационных технологий.
Спасибо.
В.Путин: Спасибо.
Уважаемые друзья, коллеги!
Благодарю вас за конструктивное обсуждение.
Из того, что сейчас было сказано и Министром, Председателем Правительства, губернатором, представителями бизнеса, у меня складывается впечатление, что мы одинаково мыслим, даже употребляем одни и те же обороты речи, то есть в принципе мы все исходим из понимания того, что надо делать и даже как это надо делать. Дело за малым – сделать только то, о чём мы договариваемся. Поэтому прошу коллег из Правительства внимательно проанализировать все предложения, которые прозвучали сегодня со стороны бизнеса.
Михаил Владимирович Мишустин уже сказал, что будет подготовлен комплексный план поддержки отрасли, и – я ещё раз возвращаюсь к этому – это должно быть включено в национальный план. Мы так и договорились с Председателем Правительства, что мы его доработаем в ходе совещаний с отраслями и внесём соответствующие поправки. Исхожу из того, что так и будет сделано. Прошу сделать это максимально оперативно и представить эти предложения на утверждение.
Вновь повторю: смысл такого комплекса действий должен заключаться в том, чтобы в России были созданы действительно глобально конкурентные условия для работы IT‑специалистов, чтобы они реализовывали свой творческий и предпринимательский потенциал именно здесь, дома, в стране у нас.
Со своей стороны хотел бы тоже некоторые итоги подвести нашей дискуссии, остановиться на мерах, которые требуют особого внимания и более активных действий.
Первое: необходимо последовательно развивать нормативно‑правовую базу, об этом коллеги сегодня в разных вариантах и по разному поводу уже говорили, создавать условия для долгосрочного, устойчивого развития наших высокотехнологичных компаний и предприятий. Прошу Правительство подготовить предложения по созданию максимально комфортного, именно конкурентного режима регулирования, включая решение по комплексному налоговому манёвру – здесь тоже об этом уже говорилось – манёвру, который стимулировал бы развитие сферы IT.
Второе: необходимо максимально устранить барьеры для запуска и поддержки перспективных проектов в области информационных технологий. И в этой связи прошу Правительство и Госдуму ускорить доработку и принятие федерального закона об экспериментальных правовых режимах, так называемых регуляторных песочницах – по‑моему, кто‑то из выступающих сегодня уже об этом сказал, – когда с соблюдением всех норм и требований по безопасности на практике отрабатываются перспективные решения, такие как – уже тоже звучало здесь – беспилотный транспорт, применение искусственного интеллекта в медицине, другие технологии. Повторю, при самом, конечно, строгом контроле, но такое поле для экспериментов, безусловно, должно быть. Контроль должен быть, безусловно, но и свобода действий должна быть предоставлена коллегам, иначе как идти вперёд так называемыми непроторёнными путями? Просто невозможно.
Здесь также напомню, что в прошлом году мы утвердили долгосрочную стратегию развития искусственного интеллекта. Для её реализации необходимо принять просчитанный, пошаговый план действий. Знаю, что Правительство сейчас готовит по этому направлению отдельный федеральный проект, и прошу активизировать эту работу, в самые короткие сроки утвердить проект и приступить к его реализации.
Третье: сегодня прозвучали и конкретные предложения от представителей отрасли, я уже говорил об этом. Все они, как и сказал, должны быть проработаны в Правительстве, в том числе вопрос льготного доступа центров обработки данных к электроэнергии. Руководитель «Ростелекома», по‑моему, об этом просил. Такое решение позволит бизнесу сократить издержки, а значит, сделать свои услуги более доступными для граждан.
Уважаемые друзья, я ещё раз всех вас благодарю за содержательный разговор. Желаю успехов и очень надеюсь на то, что мы будем двигаться в нужном нам направлении, двигаться необходимыми для всех нас темпами, чтобы добиться успеха, в котором заинтересованы все: и представители бизнеса, и государства, самое главное – граждане наши в этом заинтересованы.
Спасибо большое.
